«ТАЙНЫ ДВАДЦАТОГО ВЕКА»

Глава VI ШАГ ЗА ГОРИЗОНТ

Верхом на гравитации

Вы знаете, почему высота гор не превышает десяти километров? Научный сотрудник Института механики металлополимерных систем АН БССР кандидат техни­ческих наук Л. А. Анистратенко считает, что тому есть очень простое и, с его точки зрения, очень убе­дительное объяснение. Оно связано с разработанной им новой теорией гравитации. Так вот, именно она и ограни­чивает размеры гор. При достижении определенной высо­ты, где-то, по прикидкам ученого, около 10 километров, вершина горы (держитесь крепче за стулья!) вполне мо­жет... отделиться от своего основания, уйти в космичес­кое пространство и стать... мини-спутником Земли. При­чем, чтобы этот кусочек горы оторвался от своей альма-матер и воспарил над планетой, его вес должен быть не менее... миллиона тонн!

В перспективе, как считает автор этой необычной гра­витационной теории, на вершине, скажем, горы Джомо­лунгма можно расчистить стартовую площадку и начи­нать строить на ней космический корабль. Когда он до­стигнет определенного веса, то силы гравитации сами вы­толкнут его с этой вершины в космос. Никаких тебе за­трат горючего, озоновый слой атмосферы не дырявит­ся — сплошная чистота и благодать с экологической

точки зрения.

Но как же все это укладывается в современные пред­ставления о физических законах? Никак не укладывается, считает ученый, наверно, поэтому у нас пока нет гравилётов — межпланетных кораблей, использующих силу гравитации, и многих других удивительных вещей. Как ни па­радоксально, но ученые самые большие консерваторы.

Но время и прогресс неизбежно сделают свое дело: ценное останется, остальное отсеется. Мои идеи рабо­тают на будущее. В чем их суть?

Со школьных лет мы усвоили, что Земля, Луна, любые другие космические объекты притягиваются друг к другу. Но вам никогда не приходила в голову такая про­стая мысль: а почему тогда они не падают друг на друга? Более того, все космические тела находятся относительно друг друга в довольно строгом положении. Так вот, согласно моей теории Луна, Земля, звезды, другие пла­неты не притягиваются друг к другу, а, наоборот, оттал­киваются.

Давайте представим космическое пространство или часть его в виде сферы, внутри которой движутся, к при­меру, сотни шаров, обладающих свойством притяжения. Так вот, нам с вами предстоит решить сложнейшую задачу по упорядочению их движения без столкновений, и без «суперкосмической» ЭВМ здесь не обойтись. Незначи­тельный сбой в «программе» приведет к цепной реакции катастроф. Однако этого не происходит, потому что при­рода нашла более рациональное решение. Если принять мою точку зрения, то все сразу становится на свои места. Если все шары в сфере отталкиваются, то каким бы хао­тичным не было движение шаров, они не столкнутся. Их вековое взаимодействие обеспечено просто, надежно и красиво. Так что закон Ньютона, правильно отражающий движение космических тел, следует понимать не как закон тяготения, а как закон отталкивания.

«Но ведь если мы подбросим вверх шляпу, она все же упадет на Землю, а не, скажем, на Марс, как должно быть согласно этой теории»,— возразит кто-то. Пример со шляпой нисколько не противоречит теории. В самом деле, раз гравитация отталкивает тела, как я утверждаю, то по­чему Луна не улетела от нашей планеты в бескрайние дали Вселенной? Как, кстати, и шляпа. Дело в том, что помимо сил отталкивания на все тела действуют и силы, образно говоря, «приталкивания». Что они собой представляют? Это бесчисленный поток микрочастиц, излучаемых раз­личными космическими телами. Несясь в пространстве с огромными скоростями и в разных направлениях, они практически беспрепятственно проходят сквозь твердые тела. Тем не менее какая-то их часть вступает во взаимо действие с веществами, из которых состоят планеты. Та­ким образом, «снизу» на космические тела действуют силы отталкивания, а «сверху» — приталкивания, и благо­даря этому они удерживаются в равновесном состоянии. Если принять эту точку зрения, то становится понятным, почему планеты не сталкиваются.

Совершенно с других позиций теория отталкивания позволяет подойти к проблеме образования спутников планет. Я думаю, что Луна — это оторвавшаяся под дей­ствием сил гравитации часть Земли. При огромной массе планеты силы отталкивания преобладали над силами кос­мического давления. Но на определенном расстоянии от Земли они уравновесились, Луна заняла устойчивое поло­жение и уже без какой-то возмущающей силы ни удалить­ся, ни приблизиться к планете не может.

Можно предположить, что таким образом возникли и другие спутники планет. Большие планеты обладают по­тенциально ббльшей отталкивающей силой, и поэтому у них образуется ореол из спутников. У Сатурна даже коль­цевая система. Пятнадцать спутников, диаметром более 100 километров, обращаются вокруг него. Некоторые из меньших   спутников   имеют   орбиты,   расположенные весьма близко одна от другой. А недавно, кстати, обнару­жен неожиданный феномен: два самых маленьких спут­ника Сатурна «бегут наперегонки» по одной и той же ор­бите на расстоянии лишь 50 километров один от другого. Через какое-то время расстояние между ними должно со­кратиться до двух километров. Что тогда? Тот факт, что они сосуществуют на такой курьезной орбите, говорит против возможности столкновения. Но почему они до сих пор не столкнулись, какой механизм воспрепятствовал

этому? Пока загадка.

По всей видимости, по такому принципу образуется Солнечная система, Галактика. В начальный период вре­мени, когда в нашей Солнечной системе появились две первые планеты — мне думается, это были Нептун и Плу­тон,— они, подчиняясь законам гравитации и отталки­ваясь друг от друга, должны были двигаться в противопо­ложных направлениях. Движение более поздних планет формировалось уже под влиянием сложившейся системы. Вообще, движение планет, их взаимное влияние могут быть очень запутанными, и понять законы движения каж­дой звезды на своем участке Вселенной пока не в наших силах.

Если следовать этой теории, то Земля — это плоть от плоти Солнца, оторвавшаяся в какой-то период развития, как и другие планеты. Но, значит, и Солнце должно было оторваться от чего-то еще более превосходящего его по своей массе. Этакая цепная реакция. Кстати, в пользу именно этой теории говорят многие факты. Некоторые ученые предполагают, что внутри нашей планеты проте­кают термоядерные реакции, подобные тем, которые идут внутри Солнца. Случайность? Не уверен. Было бы логично предположить, что оторвавшийся кусочек Солнца со временем охладился, оделся в земную твердь, обзавелся атмосферой, но сохранил свою первоначаль­ную начинку.

Сказать же, откуда взялось Солнце, не берусь. Вопрос сложный и пока недоступный для нашего миропонимания, мышления. Боюсь, и в обозримом будущем однозначного ответа на него не будет. Человечество еще не готово к ре­шению подобных научных проблем.

Говорят, что Галилей, чтобы проверить свои теории, бросал пушечные ядра со знаменитой «падающей» башни в Пизе, действительно ли он проводил подобные экспери­менты, не установлено, но изложенный им принцип извес­тен. Он гласит, что без учета сопротивления воздуха все предметы вне зависимости от своего веса и характера ма­териала, из которого изготовлены, падают на Землю с одинаковым ускорением. Спустя столетие Ньютон использовал результаты Галилея при создании теории всемирного тяготения.

И вот фундаментальная основа этого принципа се­годня некоторыми физиками ставится под сомнение. Выс­казывается предположение о существовании ранее неиз­вестной физической силы, противодействующей силе тя­жести, в результате чего различные предметы падают с неодинаковым ускорением.

Физики знают четыре вида сил: гравитацию, электро­магнетизм, слабое и сильное взаимодействие. До сих пор полагали, что действием этих четырех сил можно объяс­нить все природные явления, включая возникновение на­шей Вселенной. Но результаты недавних экспериментов дают основания сомневаться в незыблемости этой строй­ной концепции. Сила тяготения на поверхности Земли оказывается меньше, чем в глубине шахт Австралии, причем разница достигает одной сотой. Это весьма странно для физической «константы». «Мы пришли к вы воду о существовании пятой силы»,— говорит Э. Фишбах из университета Пэрдью. Ему и его группе удалось устано­вить значительную разницу в ускорении предметов из раз­личных материалов.

Для объяснения феномена физики предположили су­ществование «противогравитационной» силы, которую они назвали «гиперзарядом». Она слабее гравитации, и ее действие проявляется на расстоянии не более 600 футов (около 180 метров), отбрасывая протоны и нейтроны одного предмета от протонов и нейтронов другого, в ре­зультате такие вещества, как железо, с большим числом протонов и нейтронов, будут отталкиваться Землей силь­нее, чем, скажем, падающая вода, поскольку в молекулах воды меньше таких частиц. Поэтому капля воды будет па­дать быстрее, чем кусок железа.

Фишбах предлагает воспроизвести эксперимент Гали­лея для установления на современном уровне точности: действительно ли тела из различных материалов падают с различной скоростью? Возможно, в ходе этих исследова­ний удастся выявить частицы, связанные с гиперзарядом. Все другие природные силы обладают таковыми (хотя гравитоны еще предстоит обнаружить).

Как видите, зарубежные специалисты тоже обнару­жили нечто такое, что вселяет сомнение в души ученых. Не все так просто с гравитацией, как казалось до сих пор. Это лишь первые мелкие волны на гладкой поверхности гравитационного моря. Я уверен, что вскоре в разных ла­бораториях мира будут обнаружены новые данные и тогда волны станут выше, крепче. Следующий этап: они ра­зобьют и смоют все обветшавшие нынешние теории, а вместо них появится новая.

Раз мы уже ведем разговор на эту тему, то мне хоте­лось бы затронуть и социальную сторону вопроса. В свое время у нас в стране вышла книга советского ученого А. С. Бабаева «Явления, отрицающие земные тяготения». С большущим трудом я нашел один экземпляр. Многие мысли, которые он высказывает, и примеры, которые он приводит, близки и созвучны моей теории. Но книгу и ав­тора ошельмовали, экземпляры, по-моему, изъяли и со­жгли, как нечто антинаучное, противоречащее здравому смыслу. Какая-то дикость, варварство — бороться подоб­ными методами с авторами теории, пусть они хоть тысячу рн i противоречат сложившимся догмам. Наука, практика рми произведут естественный отбор: что ложится в но-гхему развития науки, а что нет.

Я напомню, что в свое время французская Академия наук наложила запрет на всякое упоминание о метеори­тах, объявив их несуществующими. Но от этого они, как вы знаете, не перестали падать на Землю. Зато орто­доксы из академии навеки обессмертили свое имя этим ре­шением.

Аналогичная история была и у нас. В 30-е годы в среде механиков проходила острая дискуссия на тему о природе сил инерции. На ней большинством голосов ученые реши­ли, что силы инерции по сути своей вовсе не реальные, действительные силы, как по серости своей думаем мы, грохаясь с верхней полки резко затормозившего поезда. Оказывается, эти силы фиктивные, как бы специально придуманные для удобства анализа рассматриваемых в механике явлений. С той поры в нашей науке эта точка зрения стала господствующей. А одного из инакомысля­щих, посмевшего в своей книге утверждать обратное, все­народно предали анафеме, а книгу сожгли.

У гравитации, наверное, больше гипотез, чем у всех остальных явлений природы, вместе взятых. Но это гово­рит также и о том, что интерес к ней чрезвычайно велик, разгадка непроста.

Еще Д. Масквелл в свое время задумывался: «Нельзя ли свести притяжение гравитации к действию окружающей среды?» Поскольку ньютоновский закон приводит только к притяжению, перед ним возникла проблема энергетического характера. Пытаясь разре­шить ее, Масквелл придал среде такие свойства, благо­даря которым она должна обладать громадной внутрен­ней энергией. Причем такой, которая уменьшается в при­сутствии твердых тел. Здесь был явный парадокс, и тогда ученый заключил свои поиски следующими словами: «По­скольку я не могу понять, каким образом среда может об­ладать такими свойствами, я не могу идти дальше в этом направлении в поисках причины тяготения».

Некоторые исследователи пробовали ввести понятие «отрицательных масс», взаимодействие которых с поло­жительными массами должно было проявляться в их от­талкивании. Гравитационный парадокс при этом устра­нялся, однако экспериментально установить наличие отрицательных масс никому до сих пор не удавалось.

Интересной была идея свести объяснение к тому, что притяжение между разноименными зарядами несколько сильнее, чем отталкивание одноименных. Эксперимен тально это различие тоже не было обнаружено. Для тол­кования причин привлекалось понятие эфира, обладаю­щего особыми свойствами, вносились различные кинети­ческие, волновые, пульсационные и гидродинамические теории, были попытки связать гравитацию с электромаг­нетизмом и другие. Все это были, тем не менее, умозри­тельные искусственные построения.

Теория Эйнштейна успешно разрешила ряд трудно­стей, стоявших перед классической механикой в описании гравитационных явлений. Но его общая теория относи­тельности свела гравитацию лишь к геометрии простран­ственно-временного континуума, а вопрос физической сущности гравитационного поля, его связей с другими фи­зическими полями и элементарными частицами так и остался в стороне. Сейчас ведутся попытки создания кван­товой теории гравитации и единой теории калибровочных полей. Предпринимаются и другие поиски.

Что касается моей гипотезы, основанной на проведен­ных математических расчетах, то она, как мне кажется, дает ключ к лучшему объяснению самоорганизации Все­ленной. При этом не могу не вернуться к «экранируемо­му» механизму тяготения, который неоднократно предла­гался со времен Ньютона. Это прекрасная гипотеза. Од­нако в чистом виде она тоже уязвима. Судите сами. Коль Луна вращается вокруг Земли, то, по идее, со стороны на­правления движения она должна испытывать большее со­противление, чем с обратной. Это привело бы к вековому замедлению и в конечном счете к прекращению существо­вания данной системы. Ведь, по Ньютону, если Луна «остановится», то она непременно должна «упасть» на нашу планету.

Но по моей теории, Луна осталась бы на небосводе и зависла бы над какой-то точкой планеты. Силы отталки­вания Земли, как и прежде, не позволили бы ей прибли­зиться, а космическое давление — удалиться. Другими словами, Луна заняла бы новое, равновесное положение, только и всего.

Для достоверной проверки, казалось бы, неоспоримо­го положения, что атомы притягиваются, я провел расче­ты на ЭВМ по определению силы взаимодействия атомов. Не вдаваясь в математические тонкости, отмечу глав­ный вывод, который был получен: природа гравитацион­ен ч и электромагнитных сил едина. По разным моде-и программам, для различных атомов и расстояний у меня получился на первый взгляд невероятный резуль­тат: атомы, а соответственно Земля и Луна во всех слу­чаях отталкиваются. Итог один: Солнце, планеты и их спутники, другие космические тела не притягиваются, а отталкиваются. При этом Вселенная расходится.

Я применил свою теорию и для объяснений феномена Тунгусского метеорита. Полвека существовало мнение о столкновении метеорита с Землей. Понадобилось пол­тора десятка лет дискуссий, чтобы признать ошибочность этой точки зрения. Однако признание гипотезы о воздуш­ном взрыве над Подкаменной Тунгуской не только не упростило понимание феномена, а наоборот услож­нило его.

Предположения о «взрыве» имеют весьма уязвимые места, а запас доказательств в их пользу в последние годы заметно иссяк. Вызывают серьезные трудности обоснова­ния взрыва метеорита в результате кинетической энергии самого тела, включая ядерную. Не все гладко и с комет-ной гипотезой, основанной на аналогии со снежным ко­мом, роем твердых тел и даже ледяным ядром с камени­стыми включениями.

Но давайте теперь рассмотрим тунгусскую проблему в рамках моей гравитационной теории. Метеорит массой около одного миллиона тонн под действием какой-то воз­мущающей силы — это могло быть влияние пролетавшей в то же время вблизи Земли кометы Энке — «сошел» со своей устойчивой орбиты и начал сближение с Землей в попутном направлении. Двигался он со стороны Солнца под углом 10 градусов к траектории. Сближение и тормо­жение метеорита продолжалось до тех пор, пока силы инерции и космического давления не уравновесились си­лами отталкивания Земли и уплотненного воздуха. Вероятно, подобная ситуация может произойти при опре­деленной критической массе метеорита.

Таким образом, в зоне равновесия сил — примерно на высоте 7—10 километров — метеорит под действием гра­витационных сил отталкивания Земли и сильно уплотнен­ного воздуха изменил направление движения и вернулся обратно в космическое пространство. Эта гипотеза дает объяснение ряду «трудных» вопросов «тунгусского фено­мена» и находит косвенное и прямое подтверждение в по­казаниях очевидцев. Вероятность возврата метеорита в космос подтверждает отсутствие не только осколков, но и самого метеоритного вещества.

Теперь зададимся вопросом. Если принять эту гипоте­зу, то надо спросить, является ли Тунгусский метеорит единственным в своем роде космическим телом, вернув­шимся в космос? Отнюдь. В 1931 году, например, наблю­дался аналогичный метеорит, получивший название «Бразильского двойника Тунгусского метеорита». 10 ав­густа 1982 года отмечен случай, когда метеорит дей­ствительно вторгся в пределы земной атмосферы, а затем опять ушел в космос. Одним словом, не следует делать из Тунгусского метеорита исключение из правил. Просто надо поставить его в ряд закономерных проявлений грави­тации.

Интересный факт зафиксирован 27 марта 1983 года в районе Горьковского аэропорта, когда пролетавший ша­рообразный объект наблюдался не только визуально, но и был обнаружен обзорными радиолокационными стан­циями аэропорта.

На запрос «свой—чужой» он «работал» только в ре­жиме отражения радиолокационного сигнала. Его видел своими глазами и воздушный диспетчер А. Шушкин. По словам диспетчера, он был размером с фюзеляж самоле­та, но без всякого признака крыльев и хвостового опере­ния. «Сигара» светло-серого стального цвета медленно проплывала в небе и со скоростью около 20 км/час удали­лась на северо-восток.

Здесь интересно отметить то обстоятельство, что мно­гие очевидцы Тунгусского метеорита сравнивают его по размерам тоже с самолетом, на отдельных участках своей «спокойной» траектории он вел себя точно так же: «без шума и пыли». Другими словами, в районе Горького мог двигаться крупный объект, находящийся практически в равновесном состоянии (в отношении приталкивания к планете и отталкивания от нее). Вполне вероятно, что во­круг Земли на высотах более 10 километров в свободном равновесном   полете   «барражируют»   сотни,   тысячи «мини-спутников». Они, ощущая влияние других объек­тов Солнечной системы, должно быть, из-за сравни­тельно небольшого расстояния до Земли очень чувстви­тельны к изменениям магнитного поля и разнообразию поверхности планеты. В отдельные моменты они могут приближаться к Земле и ускорять свое движение, что при­водит к «засвечиванию» разогретой поверхности и визyальному их наблюдению. Не здесь ли следует искать разгадку тайны НЛО?

Согласно моей теории, нам абсолютно нечего опа­саться встречи с кометой Галлея. Она, кстати, гораздо больше по своим объемам и массе, чем Тунгусский метео­рит. Думаю, при столкновении бед могла бы натворить немало, вплоть до смещения Земли с ее орбиты...

А теперь давайте представим, что нам удалось создать материал, который бы защищал от гравитации. Скажем, надели вы обувь с подошвой из такого материала, и все: можете парить над Землей. Заманчиво? Наверняка в медицине найдет самое широкое применение. Напри­мер, человек так обжегся, что на нем живого места нет, он лежать не может. Поместили его в специальную анти­гравитационную камеру, и он там плавает. Чемоданы, вещи можно было бы придумать, которые ничего не ве­сили бы.

Приливы и отливы, течения рек тоже ведь связаны земным притяжением. Или возьмем полет к звездам. Если электрические силы связаны с электромагнитными, то почему по аналогии не предположить связи гравита­ционных сил с «гравимагнитными»? Кстати, не они ли яв­ляются причиной странных явлений в космическом объекте 433? Изучение спектра показало, что с его по­верхности газы извергаются с околосветовой скоростью (8и 000 км/с!). Значит, природа сама предлагает двигатель для межзвездных путешествии. Да мало ли что еще можно придумать? Надо только идти и идти вперед, искать, экспериментировать, и я уверен: удача обяза­тельно улыбнется тому, кто ее упорно ищет.