Мифологический Словарь

РУССКАЯ   МИФОЛОГИЯ

ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ

мифологизированный образ богатыря в русском былинном эпосе.

Добрыня Никитич входит в качестве среднего богатыря в богатырскую троицу вместе с Ильёй Муромцем и Алёшей Поповичем. Он второй после Ильи Муромца по значению богатырь. «Средняя» позиция Д. Н. объясняет подчёркнутость связующей функции у этого персонажа; благодаря усилиям и талантам Д. Н. богатырская троица остаётся восстановленной даже после того, как Илья Муромец и Алёша Попович разделятся.

В одних былинах Д. Н. выступает в сообществе с Ильёй и/или Алёшей, в других с иными богатырями (Дунай, Василий Казимирович), в третьих в одиночку. Если в Илье Муромце подчёркивается его крестьянское происхождение, а в Алёше Поповиче — «поповское» (духовное), то Д. Н. воин. В ряде текстов он выступает как князь, упоминается его княжеское происхождение, его «княженецкий» дом и его дружина. Из всех богатырей он ближе всего к князю Владимиру Красное Солнышко: иногда он оказывается его племянником, он часто находится при Владимире и выполняет непосредственно поручения князя, сватает для князя невесту, ведёт, по желанию княгини, переговоры с каликами перехожими, проверяет похвальбу Дюка и т. п. Не случайно, Василий Казимирович, посланный князем Владимиром со сложным поручением собрать дань в орде, просит себе в спутники Добрыню Никитича.

В ряде былин говорится о его купеческом происхождении: он родился в Рязани и был сыном богатого гостя Никиты Романовича. Отец Д. Н. умирает, когда Д. Н. был ещё ребёнком или даже находился во чреве матери. Его воспитывает мать Амелфа Тимофеевна, благодаря которой Д. Н. отдают в учение, где он «научился в хитру грамоту». Его «вежество», знание манер постоянно подчёркивается в былинах; он поёт и играет на гуслях, искусно играет в шахматы, побеждая непобедимого знатока этой игры татарского хана, он выходит победителем в стрельбе.

Особой архаичностью выделяется один из самых распространённых былинных сюжетов «Д. Н. и змей», в котором он выступает как змееборец. Борьба со змеиным племенем началась для него рано, когда «стал молоденький Добрынюшко Микитинец на добром коне в чисто поле поезживать... малых змеенышей потаптывать». Для совершения главного подвига он отправляется к Пучай-реке, месту обитания Змея Горыныча. Несмотря на предостережения матери и красных девушек-портомойниц, Д. Н. вступает в воды реки, которая оказывается или враждебной герою (из первой струйки «огонь сечёт», из другой — «искра сыплется», из третьей — «дым столбом валит»), или предательской по отношению к нему: как только третья «относливая» струя вынесла Д. Н. на середину реки, прилетает Змей Горыныч, дождит дождём и сыплет огненными искрами на богатыря, оставшегося безоружным. Но Добрыня Никитич несколько раз ныряет в глубь реки, прежде чем оказывается на берегу и, вступив в поединок, сокрушает Змея «шапкой земли греческой». Тот пал на сыру-землю, Д. Н. хочет срубить «змеищу»   головы.   Змей вымаливает пощаду, но, пролетая над Киевом, похищает любимую племянницу князя Владимира Забаву (Запаву) Путятишну.

Князь Владимир поручает Добрыне Никитичу освободить её; он достигает «нор змеиных» (пещер), спускается в них, освобождает Забаву Путятишну и «полоны русские». Этот змееборческий сюжет имеет многие аналоги (вплоть до св. Георгия и св. Федора Тирона). В былине, по-видимому, в преобразованном виде отражается историческая ситуация, связанная с крещением Руси: ср. мотив купания Д. Н. в реке и убийство змея шапкой греческой земли (из Греции-Византии пришло христианство). В этом контексте Д. Н. былины соотносим с дядей князя Владимира Добрыней, принимавшим участие в крещении новгородцев и упоминаемым в летописи.

Отчество Забавы Путятишны возводится к тысяцкому Путяте, устрашившему новгородцев, которые не желали креститься (ср. старинную пословицу: Путята крести мечом, а Добрыня огнём). Имя Марфиды Всеславьевны, встречающееся в одном из вариантов былины о Д. Н.— змееборце, сопоставляется с именем матери или одной из жён князя Владимира Малфридой и т. п. Однако архаичная подоснова былины очевидна в тесной связи Д. Н. с водной стихией, с речными струями, нырянием, норами, пещерами и другими образами низа. Почай или Пучайная, Пучай-река контаминирует в себе и историческую реку Почайну в Киеве, при устье которой происходило крещение киевлян, и образ пучины, дна как обозначения нижнего мира; в этом смысле характерен параллелизм Дуная и Добрыни Никитича и их участие в одном и том же сюжете: «речной» Дунай и связанный с рекой, водой (Почай, Смородина, Непра, Несей-река, Израй-река и т. п.) Д. Н. оказываются как бы соприродными друг другу персонажами. Не случайно также и то, что имя Добрыня своим суффиксом отсылает к персонажам типа Горыня, Дубиня и Усыня, с одной стороны, и Перынь (см. Перун, ср. его змееборство), с другой, а корнем * dobr-/* debr- к обозначению дна, низа, пучины в индоевропейских языках.

Поединок Д. Н. со Змеем имеет некоторые параллели в других былинах, изображающих бой Д. Н. Противниками героя в таких случаях выступают как принципиально враждебные и вредоносные существа типа Бабы-яги, поляницы, так и богатыри своего же круга (ср. бой Д. Н. с Дунаем и примирение их с помощью Ильи Муромца и Алёши Поповича; бой с Ильёй Муромцем; бой с Алёшей Поповичем, где примирение мотивирует отношение «крестового братства», в которое вступают участники поединка).

Другой важный сюжет — Добрыня Никитич и Маринка (Марина, Марина Игнатьевна, от лат. ignis «огонь», т. е. «огненная», ср. Огненного Змея). Маринка не только женщина вольного поведения, принимающая у себя Змея Тугарина, но она «отравщица», «зельница», «кореныцица», «чародейница» (см. Ведьмы), изготовляющая приворотные зелья, срезающая следы с земли и сжигающая их с целью нанесения вреда, употребляющая колдовские чары и, в частности, обращающая людей в животных, и сама умеющая обёртываться сорокой, завлекает и Змея Тугарина и Д. Н. к себе в дом, находящийся в дурном месте — в Маринки-ном переулке, в татарской слободе. Подойдя к её дому, Д. Н. видит целующихся голубей у окошка (или даже целующихся Маринку и Змея). Он пускает в них стрелу, но или никого не убивает, или убивает Змея. Маринка заманивает к себе Д. Н. и предлагает ему себя в жены. Д. Н. удерживается от соблазна, но она пускает в ход колдовские чары (в одном из вариантов ей удаётся женить на себе Д. Н., но их венчание происходит не у алтаря, а в поле, вокруг ракитового куста).

Когда попытки Маринки кончаются неудачей, она оборачивает Д. Н. «гнедым туром». На помощь приходит мать Д. Н. Маринка оборачивается птицей, летит к Д. Н.-туру и обещает вернуть ему человеческий облик, если он женится на ней. Д. Н. соглашается с тем, чтобы, став снова человеком, жестоко казнить её; в других вариантах мать Д. Н. обращает Маринку в «кобылу водовозную», «суку долгохвостую» или в сороку. В сюжете о Д. Н. и Маринке также сочетаются архаические элементы (следы «треугольника» Д. Н.— Маринка —Змей), змееборческие мотивы, магические действия и т. п. вплоть до самого имени Маринки с богатой мифопоатической предысторией (ср. Марена, Морена, Мара и т. п.) и исторические реминисценции (ср. мифологизированный образ Марины Мнишек, с её распутством, колдовскими чарами, способностью к оборотничеству: по преданию, она спаслась, также обернувшись сорокой).

Ещё один известный былинный сюжет рисует Д. Н. сватом, добывающим для князя Владимира невесту. На пиру Владимир описывает, какой должна быть его невеста. Богатырь Дунай Иванович указывает на Опраксу королевишну, дочь литовского короля, как носительницу соответствующих качеств. Вместе с Д. Н. она добывают невесту князю. Ритуализованное добывание невесты родственником (старшим) жениха принадлежит к числу архаичных элементов былины; вместе с тем оно связано с историческим эпизодом, засвидетельствованным летописью,  когда  князь  Владимир посылает Добрыню к Рогволоду в Полоцк просить его дочь стать невестой Владимира. Впрочем, известны былины и о женитьбе самого Д. Н. на полянице Настасье (ср. Дуная и Настасью), иногда соединяемые с мотивами купания в реке и поединка со Змеем. Наконец, общеизвестен круг былин с сюжетом «муж на свадьбе собственной жены» (ср. этот же сюжет в связи с Одиссеем):

Добрыня Никитич надолго уезжает в чисто поле в поисках «супротивника»; своей жене Настасье Никулишне он завещает ждать его 12 лет и лишь после этого выходить снова замуж, но только не за Алёшу Поповича; жена верно ждёт своего мужа, но Алёша приносит ей ложную весть о гибели Д. Н., князь Владимир выступает как сват, просящий Настасью выйти замуж за Алёшу; она против воли вынуждена согласиться — тем более, что князь Владимир угрожает ей; во время свадебного пира появляется Д. Н. в одежде калики или скомороха и просит разрешения поиграть на гуслях — тогда Настасья узнаёт в неизвестном певце мужа (иногда узнавание совершается с помощью кольца, которое Д. Н. бросает в чару, вручаемую им жене); Д. Н. наказывает Алёшу за обман. Илья Муромец выступает примирителем, напоминая, что Д. Н. и Алёша «братьица крестовые»; все признают моральное превосходство Добрыни Никитича и  неправоту Алёши.